Здесь в Окленде мне приснился жаркий день в Бразилии, и чешка Ева на крыльце дома с открытой верандой. Её стройная собака Moje прибежала ластиться. Со стороны океана надвигалась гроза, которая спустя пару минут обернулась недолгим тропическим ливнем с тяжёлыми каплями. Они ударялись о жестяную крышу, и тотчас испарялись. Лёгкая дымка, повисшая над двором, сменилась вскоре озоновой свежестью, какая всегда бывает после дождя в жаркий день. А потом я проснулся и пошёл на работу. Все вещи, нужные, чтобы уехать на полгода, вместились в обычную сумку. И лаптоп с камерой в рюкзак студенческий.
Вот,
говорят, молодые и красивые поголовно уезжают или очень хотели бы уехать за границу. Кто-то за длинным рублём, кто-то за лучшей жизнью. Европейские и американские юноши и девушки нередко после окончания ВУЗа год, два колесят по свету, смотрят по сторонам, перед тем, как стать среднеоплачиваемым винтиком в корпоративной машине с большими перспективами. Это называется Big Overseas Experience, и мне видится занятием невероятно полезным для душевного здоровья и личностного роста. Только тогда не будет желания «свалить», когда есть объективная возможность сравнить, иначе пустопоржний трёп все эти про и контрпатриотические рассуждения об эмигрантах.
Как я уж многократно писал: «
Здесь не рай». Любое количество плюсов у очень многих перекрывается одним фактом, отравляющим каждый день жизни за границей: здесь не как в России. Кто-то называет её «Рашкой» и настроен враждебно, мол, да, чтоб я, да там жил, да никогда! Такие обычно возвращаются. Потому что здесь
эмигранты нахер никому не нужны со своими великорусскими понятиями об устройстве мира и человеческих ценностях. Если не интегрироваться, то в многомиллионном городе будет горстка друзей из русскоязычной общины, которая со временем обрастёт сплетнями, кривотолками, долгами и интрижками так, как это бывает в любой деревне в несколько тысяч душ. Платите налоги, спите спокойно.
Есть три типа эмигрантов. Первые
хотят уехать, как бывает хотят поступить в Университет, а вот учиться в университете на деле не желают совершенно, и вылетают. Их расстраивает разрушение фантомной, прекрасной заграницы, они стараются изо всех сил, но часто всё же возвращаются домой и тихонько оттуда ругают то, куда до этого так стремились попасть. Ругают, но на деле они и есть русские, для которых Россия: они сделали осознанный выбор.
Вторые особенно ничего не решают родители шлют сюда учиться, которые сами из тех, кто очень хотел уехать, но не получилось или получилось, но не совсем. Это тоже, на мой взгляд, очень честный и естественный путь к пониманию по нутру ли жить не в России. Крайне редко возвращаются студенты, хоть и скучают первое время.
Третьи уезжают — это какое-то внутреннее беспокойство, наверное. Если бы большинство эмигрантов, каких я тут знаю, не улетели когда-то в Новую Зеландию, то уехали бы куда-то ещё. Это необратимо, фатально, если хотите — есть люди, которые уезжают. Я не могу пока точно сказать « за границу» или «из России», но уезжают. Им почти также сложно встроиться в непривычную среду, но обычно хватает терпения разобраться и вжиться.
Всё, к чему я веду — не нужно мучить себя, хотите уехать — езжайте, но тут не будет прям «пиздаато», тут будет по-другому, как по мне, так «ничё». Не хотите — прилетайте в гости, туристам везде рады. Но нет противнее дискуссии о том, что в России жить нельзя, а уехать невозможно, мол, «Рашка держит за яйца». Не так уж сильно держит, только знаете ли вы, что делать, когда отпустит?
P.S.: Подсел потихоньку на Plurk. Twitter как-то часто в ауте. Милости просим, кому интересно.
−4
