Мы с Джоном редко виделись до того, как, примерно в 1974-м, он разошелся с Йоко. В тот год мы с ним очень сдружились — больше, чем раньше. […] Мы хорошо повесилились. Напивались вдрызг, плавали на лодках под парусом, играли на гитарах. Джон тогда собирался записывать свой рок‑н-ролльный альбом и открыто допытывался у меня, что должно быть в этом альбоме. Мы с ним вытащили на свет божий все добрые старые песни, и он выбрал те, что ему понравились.
А потмо он снова сошелся с Йоко и впал в спячку. В Нью‑Йорке мы с ним жили совсем рядом, но, похоже, считалось, что я — один из тех, кто оказывает на него «дурное влияние», вот меня к нему и не допускали. Один или два раза, когда я навещал кого‑то в «Дакоте», я оставил ему записку: «Я живу совсем рядом. Знаю, ты никого не хочешь видеть, но если все‑таки хочешь — позвони». Он не позвонил
−12
